Поклонение волхвов в миниатюрах Жана Фуке (Часослов Этьена Шевалье 1452-1460) и братьев Лимбург (Великолепный часослов герцога Беррийского 1410-1411)

Да, кто-то переписывает курсач.

Конь! Посмотри описания на сайтах тех мест, где находятся эти часословы!!!

Они оба живут в библиотеке музея Конде. Сайт которого недоступен.

Просмотреть то что нашлось. Перевести.

И — вперед.

*****************************

Лимбурги — Средние века

Фуке — Возрождение!!!

Где искать литры:

В учебнике Нессельштраус. — пройтись по главам?

В методичках по Средним векам и Книжной миниатюре — оттуда уже все вытащено к себе

У себя в списке.

Википедии англ, франц и русской наконец. — осилено

Итак, литры

Bourdin S-J.Analyse des Très Riches Heures du duc de Berry : identification des personnages figurant dans le calendrier. — Dourdan: Imprimerie H . Vial, 1982.
Charles Sterling et Claude Schaefer, Jean Fouquet. Les Heures d’Étienne Chevalier, Paris, Draeger, 1971, 135 p.
Dückers R., Roelofs P.The Limbourg Brothers : Nijmegen Masters at the French Court 1400-1416. — Anvers: Ludion, 2005. — 447 p. — ISBN 90-5544-596-7.
Durrieu P.Les Très Riches Heures de Jean de France, duc de Berry. — Plon, 1904. — 261 p.
François Avril, Jean Fouquet, peintre et enlumineur du xv^esiècle ; catalogue de l’exposition, Paris, Bibliothèque nationale de France / Hazan, 2003, 432 p.(ISBN 978-2-7177-2257-4), p. 193-217 (notice 24)
Hattinger F.Les très riches heures du Duc de Berry. — 1976.
Judith Förstel, « Étienne Chevalier, Jean Fouquet et Melun », 6e colloque historique des bords de Marne : Présence royale et aristocratique dans l’est parisien à la fin du Moyen Âge, Nogent-sur-Marne, 2008, p. 96-107 Online text
Meiss M.French Painting in the Time of Jean de Berry. The Boucicaut Master. — London — New York, 1968. — Vol. II.
Meiss M.French Painting in the Time of Jean de Berry. The Late XIVth Century and the Patronage of the Duke. — London — New York, 1967. — Vol. I.
Meiss M.French Painting in the Time of Jean de Berry. The Limbourgs and their Contemporaries. — London — New York, 1974. — Vol. III.
Nicole Reynaud, « Saint Martin partageant son manteau et Sainte Marguerite gardant les moutons », dans François Avril, Nicole Reynaud et Dominique Cordellier, Les Enluminures du Louvre, Moyen Âge et Renaissance, Hazan — Louvre éditions, 2011, 384 p. (ISBN978-2-75410-569-9), p. 168-172 (notices 86-87)
Nicole Reynaud, Jean Fouquet — Les Heures d’Étienne Chevalier, Dijon, Faton, 2006, 280 p. (ISBN2-87844-076-5)
Nicole Reynaud, Jean Fouquet [catalogue d’exposition], Paris, Musée du Louvre — Réunion des musées nationaux, coll. « Les dossiers du département des Peintures » (n^o22), 1981, 96 p. (ISBN 978-2711801763)
Panofsky E.Les Primitifs flamands. — Hazan, 2003. — P. 124—134. — 880 p. — (Bibliothèque Hazan). — ISBN 2850259039.
Papertiant G.Les Très riches Heures du duc de Berry (фр.) // Revue des Arts. — 1952. — N^o — P. 52—58.
Pognon E.Les Très Riches Heures du Duc de Berry. — Geneva: Liber, 1987.
Porcher ./. L’enluminure franḉaise. Paris, 1959. Porcher, J, French miniatures from Illuminated Manuscripts, Collins, 1960
Porcher J.L’enluminure francaise. Paris, 1959.
Reynolds C.The ‘Très Riches Heures’, the Bedford Workshop and Barthélemy d’Eyck // Burlington Magazine. — Т. 147, № 1229, août 2005. — P. 526—533.
Sandra Hindman, « The Right Hand of God Protecting the Faithful against the Demons — Leaf from the Hours of Étienne Chevalier », dans The Robert Lehman Collection (IV — Illuminations), New York, Metropolitan Museum of Art, 1997 (ISBN0870998390, lire en ligne), p. 26-38 (notice 4)
Stirnemann P.Combien de copistes et d’artistes ont contribué aux Très Riches Heures du duc de Berry? // Elisabeth Taburet Delahaye, La création artistique en France autour de 1400. — École du Louvre, 2006. — P. 365—380. — (Rencontres de l’école du Louvre). — ISBN 2-904187-19-7.
Казель Р., Ратхофер И. Роскошный часослов герцога Беррийского / Предисловие У. Эко. — М.: Белый город, 2002. — 248 с. — 2000 экз. — ISBN 5-7793-0495-5.
Стародубова В. Братья Лимбурги. — М., 2002. — ISBN 5-7793-0550-1.
Стерлигов А.Б. Античные сюжеты во французской книжной миниатюре конца XIV-XV вв. // Античное наследие в культуре Возрождения. М., 1984. С. 233-249.
(1_7) http://crdp.ac-amiens.fr/picar/data/chateau_chantilly_doc/dossiers_pedagogiques_word/dossiers_pedagogiques/fouquet_2.pdf стр.7
Е.Ю. Золотова. Жан Фуке. — М., 1986.

Жирным — то что в итоге использовалось.

Часослов Жана Беррийского — Лимбурги

https://books.google.ru/books?id=9tCwCQAAQBAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false (Дюкер)

The picture shows the illumination depicting the Adoration of the Magi.	На миниатюре изображен сюжет «Поклонение волхвов».
The pages depicting the Adoration of the Magi and Meeting of the Magi typify the most sumptuous and elegant qualities in the Très Riches Heures du Duc de Berry, with the elaborately costumed Magi and their colourful entourages, complete with dromedaries and cheetahs, converging on the rickety stable in Bethlehem to pay homage in the decorous manner of court etiquette.	На странице изображено «Поклонение волхвов» и встреча волхвов изображена в самом роскошном и элегантном качестве в роскошном часослове Дюка де Берри, с искусно ряженными волхвами и их красочным окружением, в комплекте с верблюдами и гепардами, которые остановились возле покосившейся конюшни в Вифлееме, чтобы поклониться в манере,принятой в придворном этикете.
In the Adoration, Mary attended by six charming maidens, sits frontally to the left while her nude infant blesses the eldest Magus kneeling before him. The elegant composition with its rich surface pattern and bright colours was to become a standard formula for the Adoration of the Magi, north and south, replacing the more simplified versions in which only the three kings appear before the stable.	В поклонении Марии приняли участие шесть очаровательных девушек, сама Мария сидит фронтально влево, а ее обнаженного младенца благословляет старший волхв, стоя перед ним на коленях. Элегантная композиция с богатым узором поверхности и яркими цветами должна была стать стандартным изображением «Поклонения волхвов», на севере и юге, заменив собой более упрощенные версии, в которых просто появляются три короля перед конюшней.

***************************

À droite de la miniature sont représentés les rois mages ainsi que leur suite. Ayant enlevé leur couronne, les trois rois sont prosternés : l’un — Melchior — baise les pieds du Christ, le deuxième — Balthasar — embrasse le sol, comme dans le livre de Jean de Hildesheim, et le troisième — Gaspard — porte son présent. En même temps que les mages sont représentés, les bergers sont eux aussi en adoration devant l’Enfant Jésus. Ils sont présents l’un à côté de la Vierge, les autres derrière la crèche, leurs moutons paissant sur les collines à l’arrière.	В правой части миниатюры изображены волхвы, а также их свита. Убрав свои короны, три царя преклонились пред Христом : — Мельхиор — целует ноги Христа, второй — Бальтазар — обнимает землю, как в евангелии от Иоанна Хильдесхайма, и третий — Гаспар — подносит ему дары. В то же время когда волхвы представляются Христу, пастухи тоже поклоняются пред младенцем Иисусом. Они присутствуют рядом с Богородицей, другие же стоят позади яслей, с их овцами, которые пасутся на холмах сзади.
Les jours de Noël et de l’Épiphanie sont ainsi représentés simultanément sur la même image. La Vierge est entourée de femmes habillées en costumes à la mode du début du xv^e siècle. La ville à l’arrière, censée représenter Bethléem, reprend peut-être l’apparence de la ville de Bourges avec la Grosse Tour, la cathédrale et la Sainte-Chapelle.	Дни Рождества и Богоявления также представлены одновременно на этой картине. Богородица в окружении женщин, одетых в костюмы по моде начала xv века. Город находится сзади, он должен изображать Вифлеем, но в нем угадываются черты города Бурж с Большой Башней, собор и Церковь Сент-Шапель.
La disposition des personnages autour du Christ a été rapprochée d’une scène d’adoration des mages représentées sur un retable actuellement conservé au Museum Mayer van den Bergh d’Anvers (inv.2, vers 1395). Outre le fait que ces personnages se présentent dans la même position autour du Christ, le roi mage à gauche de la Vierge, transformé en saint Joseph par les Limbourg, tient dans ses mains la même pièce d’orfèvrerie en forme de corne, forme relativement rare à l’époque. D’après le style, le peintre de cette Adoration ne serait pas le même que celui de la Rencontre. Meiss l’attribue à Paul de Limbourg	Расположение персонажей вокруг Христа такое же, как в сцене поклонения волхвов, представленной на алтарь, который в настоящее время хранится в музее Майер ван ден Берга в Антверпене (inv.2, с 1395). Кроме того, что эти персонажи расположены в том же положении, вокруг Христа, волхв слева от Девы превратился в святого Иосифа у Лимбургов, и держит в своих руках даже украшения в виде рога, относительно редкое в то время. Стиль художника этого Поклонения не такой же, что и в Встрече Волхвов. Мисс определили автора этого изображения как Поля Лимбурга.

******************************* ⇓ ********************************

В правой части миниатюры изображены волхвы и их свита. Сняв короны, три волхва опустились на землю перед Марией, держащей на руках Христа: Мельхиор целует ногу младенца, Бальтазар по восточному обычаю (и так, как описано в книге Иоанна Хильдесхаймского) в знак поклонения распростёрся на земле, Каспар, преклонив колени, держит золотой кубок. Художник нетрадиционно объединил в одной иллюстрации сюжеты Поклонения волхвов, Благовестия пастухам (задний план) и Поклонения пастухов (группа персонажей за яслями), одновременно представив эпизоды Рождества и Богоявления. Мария окружена женщинами в костюмах начала XV века. Город на дальнем плане, предположительно, Вифлеем, которому приданы черты Буржа.

Персонажи вокруг младенца Христа размещаются так же, как в сцене Поклонения волхвов на ретабло, которое в настоящее время хранится в Музее Маера ван ден Берга (Антверпен, inv.2, ок. 1395). Волхв, стоящий слева от Девы Марии на антверпенском ретабло, художником, выполнявшим миниатюру, был превращён в Иосифа. В руках он держит такой же образец ювелирного искусства: рог относительно редкой для той эпохи формы. Мисс приписывает «Поклонение волхвов» Полю Лимбургу, Казель предполагает, что миниатюру мог написать не тот же мастер, который создал «Встречу волхвов»: «Стиль Поклонения мягче, изящней, интимнее».

В настоящее время миниатюры «Встреча волхвов» и «Поклонение волхвов» расположены в часослове рядом, однако написаны они были на отдельных листах. Иллюстрации имеют одинаковую ширину (147 мм), но различаются по высоте и форме (расположению верхних полукружий, увеличивающих поле миниатюры). Первоначально на этом листе не предполагалось наличие каких-либо надписей, но в конце XV века его оборотная сторона была заполнена текстом, а малую миниатюру между колонками выполнил Жан Коломб.

Это русская вики. Которая, судя по переводу, стырена с французской. Эх.

******************

В Средневековье легенда обросла подробностями и символическими толкованиями, в частности, определилось число волхвов — три. Их образы стали воплощением трех возрастов человеческой жизни — юности, зрелости и старости, их соотнесли с королями трех разных стран, а затем и известных континентов, и наделили именами. В миниатюре Лимбургов старец Мельхиор на первом плане — его облик напоминает изображения на медалях византийского императора — возможно, персонифицирует Европу (христианский мир); едущий слева Бальтазар (средний возраст) с черной окладистой бородой, как на персидских рельефах, соотносится с Азией, а юный Каспар — с Африкой: его коня ведет под уздцы негр.

Повествование продолжается на следующем листе, где мы видим тех же персонажей спешившимися и преклонившими колени перед Марией с младенцем Христом — в знак смирения земных правителей перед царем небесным. Их свиты слились в одну многолюдную толпу, восточный колорит которой подчеркивают тюрбаны, халаты, верблюды и леопарды. За Марией видна группа нарядно одетых святых жен; из-за их спин выглядывают пришедшие поклониться пастухи. И хотя скромная постройка обозначает место действия как хлев, все происходящее носит оттенок праздничного придворного приема. В небе сияет звезда, и золотые ангелы поют по нотам рождественские гимны. Чтобы разместить их хор, художник приподнял верхнюю рамку изображения в виде полукружия.

Колорит миниатюры определяет светлое и праздничное трезвучие лазурно-синего, розово-сиреневого и белого с обильным вкраплением золота. Виднеющийся на горизонте Вифлеем написан с Буржа, с высокой башней Сент-Этьен и Святой капеллой, повторяющей парижскую Сен-Шапель, в которой герцог держал свои главные реликвии — обручальное кольцо Святого Иосифа и каплю молока Мадонны, где хотел быть похороненным и где был каноником четвертый из братьев Лимбург — Рогир (Рожье).

Это отсюда http://art.1september.ru/article.php?ID=200701308 , переписать.

********************

Книга 1 («The Limhourg Brothers and the Belles Heures of Jean de France, Duc de Berry / Timothy B. Husband / The Metropohtan Museum of Art, New York / Yale University Press, New Haven and London) стр 314

The illuminations in the Belles Heures are all the more striking, because, as we have seen, at a time when painting in the North was increasingly pervaded by naturalism in the portrayal of the observable world, the Limbourg brothers espoused an essentially Italianate aesthetic.	Миниатюры в Часослове поражают, потому что, как мы могли видеть, в то время, когда рисование на севере было пронизано натурализмом в изображении наблюдаемого мира, братья Лимбург придерживались, по сути, итальянской эстетики.
Their orderly and shallow constructs of space, large-scale figures that dominated the spatially limited pictorial stage, increasing inclination toward a muted palette, simplified and legible forms, and undifferentiated surface textures due to the opacity of pigment and the technique of application, all place the Limbourg brothers closer to Giotto and trecento painting than to the Boucicaut Master and contemporary French painting. Italian influence continues in the Tres Riches Heures but on a more magisterial scale.	Их упорядоченное и миниатюрное построение пространства, масштабные фигуры, которые доминировали в этом пространственно-ограниченном изобразительном этапе, уход в сторону приглушенной палитры, упрощенные и более четко выраженные формы, а также сплошная текстура поверхности за счет укрывистости пигмента и методика применения, больше приближают братьев Лимбург к технике Джотто и живописи треченто, чем к Мастеру Бусико и современной им французской живописи. Итальянское влияние продолжается и в роскошном часослове, но на более продвинутом уровне.
In the case of Christ Led to Judgment (fig. 169), Christ Leaving the Praetorium, and Christ Carrying the Cross (fig. 160) the grand and complex architectural settings recall the compositions of Taddeo Gaddi, whereas the pathos of the crowded scenes brings to mind those of Simone Martini. The expansive landscape of the Adoration of the Magi.	— этот кусок не нужен.

*********************

Ахтунг!!! Далее — куча бессмысленного текста!!! Впрочем если есть возможность перевести — то вперед!

Et que d’autres morceaux nous trouvons encore à admirer! la Chute des anges rebelles, d’une si puissante originalité d’invention, qui sur quelques centimètres carrés de parchemin fait pressentir les fresques grandioses qu’un Signorelli peindra un siècle plus tard à Orvieto! les Ténèbres qui associent à la mort du Christ le deuil de la nature! la Résurrection de Lazare avec la superbe étude de nu du corps du ressuscité et la ravissante ügure de la Madeleine, tout absorbée par la contemplation du visage du Christ, et comme indifférente à ce qui n’est pas Lui! les deux tableaux consacrés à Y Adoration des mages, avec leur pittoresque étalage de costumes orientaux, devançant et égalant pour le charme les compositions ultérieures d’un Gentile da Fabriano, d’un Fra Angelico, ou d’un Benozzo Gozzoli! Et quel soin prodigieux dans l’exécution, quel rendu minutieux des moindres détails, quelle recherche de la perfection jusque dans les petites miniatures, jusque dans les minuscules figurines des lettres historiées! Quelle souplesse dans le modelé qui enveloppe si délicatement les formes! Et aussi quelle convenance et quelle supériorité dans la disposition des scènes, dans le groupement des personnages !	И другие части мы найдем еще полюбоваться! Падение мятежных ангелов похоже, если мощный оригинальность изобретения, которые на несколько квадратных сантиметров пергамента факт, предупреждало, фрески грандиозные, что Синьорелли нарисует века спустя в Орвието! Тьма ассоциируется со смертью Христа скорбит природа! Воскрешение Лазаря с потрясающей изучения голые тела воскресшего и чудесным ügure Мадлен, поглощенная созерцанием лица Христа, и, как равнодушна к тому, что не Он! две таблицы, посвященные В Поклонение волхвов, с их живописной показ костюмов восточных, оттеснив и приравнивая очарование композиции более поздних Gentile da Fabriano, Фра Анжелико, или Беноццо Гоццоли! И какой уход за чудо в исполнении, какое средство визуализации дотошный до мелочей, то, что поиск совершенства, до небольших миниатюрных, до крошечных фигурки, буквы historiées! Какая гибкость в проэкт, который конверт если аккуратно формы! И также, какой вкус, и какое превосходство в распоряжении сценами, в группировке персонажей !
Nos reproductions peuvent faire deviner une partie de ces qualités de premier ordre. Mais, hélas! pas plus qu’une photographie ne peut rendre entièrement l’effet d’un tableau de Raphaël, les héliogravures de M. Dujardin, bien qu’atteignant à la perfection du genre, ne peuvent rendre le charme que la couleur ajoute encore dans les originaux à la composition.	Наши репродукции могут сделать предположение, часть этих качеств первого порядка. Но, увы! ни одна фотография не может передать полностью эффект массива Рафаэль, héliogravures Г-Дюжарден, хорошо, что достигнув совершенства рода, не могут оказать обаяние, что цвет добавляет еще в оригинальные композиции.
Cette couleur, tenue volontairement dans une gamme de tons très doux et très limpides, est en même temps pleine d’éclat, de fraîcheur et de variété. C’est même peut-être un des côtés les plus surprenants des miniatures des Très riches Heures. L’artiste ou les artistes s’y révèlent des coloristes consommés, ne craignant pas de juxtaposer des tons tranchés qu’ils harmonisent en grands maîtres. Telle robe, mi-partie de blanc et noir et mi-partie de rouge, dans le tableau de la cavalcade du mois de mai, au calendrier (planche V), est une vraie merveille sous ce rapport. Dans le même tableau, les peintres ont tenté et réalisé à souhait le tour de force de faire vibrer le vert clair de trois robes de jeunes femmes au milieu des verts plus foncés des arbres et des buissons. Certaines nuances prennent sous leur pinceau une valeur étonnante.	Этот цвет, состоявшейся добровольно в диапазон тонов, очень мягкие и очень ясна, в то же время полной яркости, свежести и разнообразия. Это даже может быть одной из сторон самых удивительных миниатюр Очень богатых Часов. Художник или художники там показывают колористов употреблять, не опасаясь быть смешение тонов нарезанный, что они идут в больших мастеров. Такое платье, середина часть белый и черный и mi-красный, в таблице кавалькада мая, в календарь (доски V), является настоящим чудом в этом отношении. В той же таблице, художники пытались и понял, что желание башня силы вибрации светло-зеленый три платья молодых женщин, в середине зеленые, темные деревья и кусты. Некоторые нюансы, берут его под свою кисть значение удивительные.
C’est notamment un ton d’azur « extraordinairement pur, intense et lumineux et que je ne me rappelle pas avoir vu briller d’un tel éclat dans d’autres miniatures », a dit très justement M. G. Hulin. Ce sont encore des mauves et des gris lilas d’une infinie délicatesse, qui sont comme la note la plus constante sur la palette du peintre, des verts clairs, des roses, des noirs veloutés de 1 effet le plus heureux, au milieu desquels des vermillons viennent parfois jeter la gaie fanfare de leurs notes plus vibrantes. Pour rehausser l’éclat des peintures, l’or posé au pinceau est largement mis à contribution; des nuages dorés traversent le ciel, des rayons d’or l’illuminent. L’or est encore employé à profusion dans les vêtements; il sert aussi à accentuer le modelé et il est même utilisé dans ce but jusque dans le rendu des terrains.	Это, в частности, твой лазурный « необыкновенно чистый, насыщенный и яркий, и что я не помню, чтобы видел блеск такой блеск в других миниатюр », сказал очень метко-Н. Халин. Это еще лиловый и лилово-бесконечной деликатности, которые, как примечание, наиболее последовательно на палитре художника, зеленые, светлые, розовые, черные бархатистой 1 эффект более счастливым, среди которых vermillons иногда приходят бросить веселый оркестр свои заметки более энергично. Для того, чтобы подчеркнуть яркость красок, золота, содержащегося в кисти широко использованы; золотых облаков через небо, лучи, золото освещают. Золото по-прежнему используется в изобилии в одежде; он также служит, чтобы выдвинуть на первый план проэкт и он используется для этой цели до в визуализации полей.
Parfois aussi, au lieu d’un ton doré, les miniatures ont un aspect argentin qui semble trahir l’emploi d’autres éléments métalliques dans le coloris.	Иногда, вместо золотистые тона, миниатюры имеют вид серебра, которая, кажется, предать занятости и другие металлические элементы в цвет.
Ces grandes peintures hors texte, en laissant de côté le Plan de Rome qui ne comporte pas de figures, se placent tout à fait au premier rang des miniatures de notre première série, aussi bien par la supériorité de leur exécution que par l’importance des compositions et le nombre des personnages mis en scène dans chacune d’elles. Elles dépassent, on peut le dire, le niveau de simples illustrations d’un livre. On ignorerait d’après quels originaux ont été exécutées celles des planches de la présente publication sur lesquelles sont reproduites les peintures hors texte du manuscrit de Chantilly, et quelle est l’échelle de proportion relative adoptée, que l’on pourrait croire qu’il s’agit de créations d’art ayant des dimensions beaucoup plus importantes dans la réalité. Il y a autant de richesse de composition et d’ampleur de style sur les quelques centimètres occupés par notre miniature de X Adoration des Mages que sur le panneau de plus de trois mètres carrés où Gentile da Fabriano a représenté le même sujet. Quant à la Chute des anges rebelles, nous avons déjà dit quelle mérite d’évoquer la pensée des fresques colossales de Signorelli à Orvieto.	Эти большие картины из текста, оставляя в стороне План Рима, который не имеет фигуры, устанавливают в первом ряду миниатюр, наша первая серия, так же, как и превосходство их выполнения, что важность композиции и количество персонажей на сцене в каждом из них. Они превышают, можно сказать, уровня иллюстрации книги. Мы бы не знать, после какие оригиналы были выполнены те доски из данной публикации, на которых воспроизведены картины из текста рукописи Chantilly, и какой это масштаб, пропорции, о принятой, что можно подумать, что это творения искусства, имеющих размеры гораздо более важными, чем в реальности. Есть столько богатство состава и обилия стиль на несколько сантиметров, занимаемых нашей миниатюре X Поклонение Волхвов, что на панели больше трех квадратных метров, где Джентиле да Фабриано представлял ту же тему. Что касается Падение rebel angels, мы уже говорили, какие заслуги вызывают мысль фрески колоссальные Синьорелли в Орвието.
Ces grandes peintures hors texte, en laissant de côté le Plan de Rome qui ne comporte pas de figures, se placent tout à fait au premier rang des miniatures de notre première série, aussi bien par la supériorité de leur exécution que par l’importance des compositions et le nombre des personnages mis en scène dans chacune d’elles. Elles dépassent, on peut le dire, le niveau de simples illustrations d’un livre. On ignorerait d’après quels originaux ont été exécutées celles des planches de la présente publication sur lesquelles sont reproduites les peintures hors texte du manuscrit de Chantilly, et quelle est l’échelle de proportion relative adoptée, que l’on pourrait croire qu’il s’agit de créations d’art ayant des dimensions beaucoup plus importantes dans la réalité. Il y a autant de richesse de composition et d’ampleur de style sur les quelques centimètres occupés par notre miniature de X Adoration des Mages que sur le panneau de plus de trois mètres carrés où Gentile da Fabriano a représenté le même sujet. Quant à la Chute des anges rebelles, nous avons déjà dit quelle mérite d’évoquer la pensée des fresques colossales de Signorelli à Orvieto.	Эти большие картины из текста, оставляя в стороне План Рима, который не имеет фигуры, устанавливают в первом ряду миниатюр, наша первая серия, так же, как и превосходство их выполнения, что важность композиции и количество персонажей на сцене в каждом из них. Они превышают, можно сказать, уровня иллюстрации книги. Мы бы не знать, после какие оригиналы были выполнены те доски из данной публикации, на которых воспроизведены картины из текста рукописи Chantilly, и какой это масштаб, пропорции, о принятой, что можно подумать, что это творения искусства, имеющих размеры гораздо более важными, чем в реальности. Есть столько богатство состава и обилия стиль на несколько сантиметров, занимаемых нашей миниатюре X Поклонение Волхвов, что на панели больше трех квадратных метров, где Джентиле да Фабриано представлял ту же тему. Что касается Падение rebel angels, мы уже говорили, какие заслуги вызывают мысль фрески колоссальные Синьорелли в Орвието.
Ces feuilles auraient pu être changées de place ou être supprimées sans que l’économie générale du volume en portât la moindre trace. On peut donc se demander si les grandes peintures en question ont toujours été destinées à entrer dans le plan d’ensemble de l’ornementation des Très riches Heures ou si, au contraire, ce ne sont pas des interpolations. Il serait fort long d’entrer ici dans tous les détails de l’examen du problème. On nous permettra de nous borner à dire, en résumé, qu’après une étude très minutieuse, en tenant compte soit des particularités des miniatures, forme des cadres, proportions des figures, esprit des compositions, soit des éléments matériels, tels que la nature et la coupe des feuilles de parchemin, aucun doute sérieux ne nous paraît possible : les grandes miniatures, se présentant sous l’apparence de nos modernes planches hors texte, semblent bien effectivement avoir été peintes en vue du livre d’heures même exécuté pour le duc de Berry. (стр 28-29)	Эти листы могли быть изменены месте или быть удалены без общей экономики тома было и следа. Можно спросить, если большие картины в вопросе всегда были предназначены для включения в план набора орнаментом Очень богатые Часы, или, наоборот, не интерполяция. Он будет крепким, долгим входить здесь во все детали решения проблемы. Мы позволит нам просто сказать в резюме, что после исследования очень тщательно, учитывая будет из особенностей-миниатюры, в виде кадров, пропорции фигуры, виду композиции, либо элементов оборудования, таких, как характер и резки листов пергамента, серьезных сомнений не кажется нам возможным : большие эскизы, представляя себя под видом наших современных досок из текста, кажется, хотя на самом деле были окрашены в вид книги часов, даже казнен герцог Берри. (стр 28-29)
Si nous nous sommes attardé à examiner cette question, c’est que, parmi les grandes peintures hors texte, deux se trouvent être d’un ordre insolite. Ce sont : la figure relative à l’influence des signes du zodiaque sur l’homme, placée à la suite du calendrier, et le Plan de Rome. (стр 29)
La figure humaine surchargée des signes du zodiaque paraît être inspirée de certaines illustrations analogues, qui se trouvent dans des ouvrages d’astrologie judiciaire (1).
L’introduction près du calendrier d’une figure du même genre, que les bibliophiles appellent la figure de « l’homme anatomique », où seulement les planètes sont substituées aux signes du zodiaque, est devenue, longtemps après l’époque du duc de Berry, une tradition à peu près constante dans les livres d’heures imprimés avec gravures qui ont été édités à Paris, à dater des dernières années du quinzième siècle, par les Pigouchet, les Simon Vostre, les Vérard, et leurs émules. Au contraire, dans toute la série des livres d’heures manuscrits remontant à une époque antérieure à l’invention de l’imprimerie, jamais, à ma connaissance, on ne l’a rencontrée, en dehors du manuscrit de Chantilly. Comment les Très riches Heures constituent-elles ainsi parmi les manuscrits un exemple unique? Comment l’image de « l’homme anatomique » s’y est-elle glissée? Est-ce un témoignage du grand crédit dont les astrologues, tels que le père de Christine de Pisan, ont joui auprès du roi Charles V et de ses frères? A-t-elle été inspirée par un des manuscrits qui se trouvaient dans la bibliothèque du duc Jean (1)? Comment plus tard une image analogue a-t-elle fait fortune à Paris pour les livres d heuies imprimés. Il y a là un très intéressant problème de bibliographie à résoudre; nous nous bornons à le signaler aux chercheurs. (стр 30)
Les autres images hors texte du manuscrit de Chantilly reproduisent des sujets de nature moins exceptionnelle dans la Chute des anges rebelles, dans le Paradis terrestre, dans l`Adoration des Mages, et dans la Purification de la Vierge, scène qui comprend aussi la Présentation de l’Enfant Jésus au Temple. Mais le choix de ces tableaux suggèie une remarque. (p. 30)	Другие изображения из текста рукописи Chantilly размножаются, тем менее выдающийся Падение rebel angels, в Раю, в «Поклонение Волхвов», и в Очищения Девы марии, сцена, которая включает в себя также Представление младенца Иисуса в Храм. Но выбор этих таблиц suggèie примечание. (стр. 30)
Avant les livres d’heures proprement dits, un autre genre de manuscrit avait joui d’une grande vogue comme livre de prières pour les laïques.