Известно, что художественное творчество начинается с замысла , и редактор должен постараться понять замысел автора. Нельзя не учитывать того, что творение художника не поддается искусственному расчленению. Как справедливо замечает И.К. Сушилина, методика редакторского анализа «предусматривает специфическое проявление связей общего, целого и частного, отдельного» в произведении искусства; взаимосвязь частей и целого должна прослеживаться на протяжении всего произведения; его различные компоненты характеризуются и оцениваются в соотнесении с художественным целым.
Структура текста необычайно сложна. Его единицы могут быть выделены не по одному, а по многим признакам.
Во-первых, текст произведения — это запечатленная речь, выраженная языковыми средствами. И как таковой он складывается из единиц речи — высказываний,ь представленных единицами языка — словами, словосочетаниями, предложениями, фразами. В последних слова и предложения связаны между собой синтаксически.
Во-вторых, текст произведения — это запечатленная мысль. И как таковой он складывается из единиц мышления, или логических единиц: понятий (имен), суждений (высказываний), умозаключений и их систем (в частности, доказательств или опровержений), связанных логическими отношениями.
В-третьих, текст произведения — это не случайный набор фраз, а композиционное целое, в котором фразы связаны между собой композиционными, структурно-логическими отношениями и образуют разного ранга сверхфразовые единства. Каждое такое единство потому и называется единством, что все входящие в его состав фразы объединены в целое общей темой и следуют одна за другой в порядке, который определяется либо временной последовательностью отражаемых в речи событий (повествование), либо структурными связями между сторонами, частями, элементами отражаемого в речи объекта, предмета, явления (описание), либо отношениями логического следования (рассуждение).
Группа сверхфразовых единств (описаний, повествований, рассуждений), в свою очередь, объединяется в сверхфразовое единство старшего ранга общей более крупной темой в порядке, который определяется теми же принципами, что и в элементарном сверхфразовом единстве, т.е. как части либо повествования, либо описания, либо рассуждения.
В-четвертых, текст произведения — это рубрикационно-графически оформленное сочетание слов, предложений, фраз и т.д. В этом качестве текст состоит из абзацев, параграфов, глав, разделов, частей.
Таким образом, текст состоит из речевых, логических, композиционных и рубрикационных единиц. Они могут частично между собою совпадать (слово и понятие, предложение и суждение, сверхфразовое единство старшего ранга и параграф, элементарное сверхфразовое единство и абзац), но совпадают далеко не всегда (понятием, например, может быть и слово и словосочетание, предложение может и не быть суждением и т. д.).
Кроме того, указанные единицы текста объединяются и разделяются на другие единицы по самым различным признакам, которыми характеризуется текст (см. об этом ниже).
Изучая текст, редактор подвергает анализу сначала слово как единицу речи и как логическую единицу или ее составную часть, затем словосочетание, предложение, фразу и благодаря этому усваивает смысл указанных частей текста.
Сверхфразовое единство выступает для редактора как целое, состоящее не просто из речевых единиц, а из речевых единиц, объединенных композиционной связью (темой и отношениями следования как своеобразным преломлением развития этой темы).
На каком-то этапе сверхфразовое единство старшего ранга становится и рубрикационной единицей (параграфом или главой), хотя не исключено, что так может быть и с элементарным сверхфразовым единством. Рубрикационное членение текста графически выражает и закрепляет его композиционное членение на высших ступенях (их соответствие необходимо).
Редакторский анализ более крупных, чем фраза, частей текста и всего произведения в целом никак не может быть сведен к сумме анализов составляющих их фраз. Да и анализ фразы не может быть полноценным, если ведется изолированно, без учета ее связей с другими фразами текста, а через группу объединенных одной темой фраз с другими группами и далее с текстом всего произведения.
Смысл отрывка текста, фразы которого объединены общей темой, — это не сумма смыслов фраз этого отрывка, а новое качество, новый смысл, который рождается из смысла этих фраз и связей между ними. Смысл каждой фразы вливается в целое, преобразуясь в нем.
«Аналогично тому, как смысл целого предложения не равен сумме значений отдельных слов, — пишет А. Р. Лурия в «Основных проблемах нейролингвистики» (М., 1976), — смысл целого высказывания не исчерпывается значением отдельных предложений» (с. 149).
И в другом месте: «Всякий связанный отрывок текста представляет собой не просто последовательность фраз, а заключает общую мысль, являющуюся выводом из всего сообщения в целом. Поэтому понимания значения каждой отдельной фразы еще недостаточно для понимания смысла всего текста. Для того чтобы достигнуть этого конечного результата, субъект, воспринимающий сообщение, должен выполнить определенную работу: он должен проанализировать и сопоставить включенные в текст части, выделить ведущие („ключевые“) компоненты текста и, наконец, усмотреть в отдельных „кусках“ информации, предлагаемой в изолированных фразах, общую мысль и подтекст сообщения».
Итак, можно выделить три основных элемента структуры текста и соответственно структуры его редакторского анализа:
- 1) слово (оно же может выступать как понятие или его часть, т.е. в качестве логической единицы);
- 2) предложение (оно же может выступать как высказывание, т.е. единица речи, и как суждение, т.е. в качестве логической единицы);
- 3) сверхфразовое единство (оно, переходя от низшего ранга к высшим, может становиться и рубрикационной единицей, например параграфом).
Анализ каждой из этих единиц текста зависит от анализа других единиц, так как между ними существует тесная связь и взаимозависимость.
Значение и смысл слов становятся до конца понятными только во взаимосвязи этого слова с другими в составе предложения. Получается, что анализ предложения невозможен без анализа составляющих его слов, анализ же слов — без понимания их роли, места в предложении, связей с другими словами, т.е. без анализа предложения. Предложение тоже не может бьггь глубоко понято без анализа его связей с другими предложениями фразы, а последняя — без анализа составляющих его предложений. Точно так же и фраза не может быть глубоко понята без понимания ее места и роли в сверхфразовом единстве, в которое она входит, без анализа ее связей с другими фразами этого единства. Для понимания сверхфразового единства требуется анализ каждой из составляющих его фраз. Анализ же сверхфразового единства старшего ранга, в состав которого анализируемое сверхфразовое единство входит, требует анализа всех составляющих его сверхфразовых единств. Даже смысл текста произведения в целом надо извлекать самостоятельно, отдельно, ибо он не складывается механически из смысла составных частей.
Эта взаимосвязь и взаимозависимость единиц текста предопределяет структуру и схему редакторского анализа. Он протекает по единицам текста разного уровня таким образом, что анализируемая единица постоянно соотносится с другими, одноранговыми и старшими, а также с составляющими ее единицами. Например, с чтением каждой фразы происходит не только движение вниз, к ее единицам, но и движение вверх, к предшествующим и последующим фразам.
Изучая и оценивая очередную фразу, редактору необходимо соотносить ее с предыдущей (предыдущими), чтобы уяснить, в каких связях они находятся - объединены ли в сверхфразовое единство, являются ли частями единого структурного целого, или последняя фраза уже не входит в прежнее единство, а начинает собой новое. Закончив чтение выявленного им сверхфразового единства, уяснив его смысл, редактор соотносит его с предшествующими, чтобы определить, не образуют ли они сверхфразового единства старшего ранга, и уточнить место и роль в этом последнем анализируемого единства, что помогает глубже понять его. И так далее.
В литературном произведении каждая часть — это новое содержание, и редактор постоянно его синтезирует и обобщает его, переходя от элементарных единиц к более крупным и снова к мелким и от обобщений элементарных ко все более глубоким и важным, охватывающим главные идеи произведения.
Редакторское изучение рукописи ограничивается нередко частностями именно потому, что редактор не синтезирует содержания ее крупных сверхфразовых единств и подразделов, не объединяет частности, детали в обобщенное целое, которое нуждается в анализе и оценке не в меньшей мере, чем деталь. Из-за этого детали остаются для редактора главным в произведении, а не частями целого. Их исследование и оценка оказываются неполными и нередко мелкими, ибо их роль в составе целого не вскрывается, а само целое редактор не строит, не видит и не исследует. Редактор в результате выполняет лишь элементарные свои функции.
Итак, необычайная сложность структуры текста произведения — в том, что он состоит из многообразных единиц, которые делятся на самые мелкие и объединяются в крупные наподобие того, как сложные вещества делятся на более простые, те — на молекулы, молекулы — на атомы, атомы — на элементарные частицы, и, наоборот, частицы соединяются, синтезируются в атомы, атомы — в молекулы, молекулы — в простые вещества, а те во все более и более сложные.
Каждая единица текста, обладая известной самостоятельностью, — в то же время часть более крупной (сложной) единицы и всего произведения в целом. Все это и предопределяет сложность структуры редакторского анализа текста по его единицам.
Ко всем описанным сложностям структуры текста добавляется еще и та, что единицы текста неравнозначны по роли в тексте и его частях (главах, параграфах, сверхфразовых единствах). Так, текст делится на части, собственно несущие содержание, и части, с помощью которых автор управляет вниманием читателя, организует чтение, помогает выделить смысловые композиционные части, поддерживает интерес к содержанию произведения. Автор, например, остро и ярко ставит вопрос, ответа на который читатель, скорее всего, не знает, но в силу важности или остроты этого вопроса узнать захочет. Кроме того, различаются по роли в тексте вступительные и заключительные его части. В срединной, основной части текста нельзя не отделять центральные для содержания, важнейшие части от частей второстепенных.
Источник - Мильчин.