Психоаналитическая (и, шире, вообще психологическая) критика представляет собой редкий пример критики, опирающейся на естественно-научное, а не гуманитарное знание, критики, выпадающей их традиционной дихотомической модели социального / эстетического.
В России журналистика как индустрия информации появилась в начале XVIII в.
В эти годы появляются многочисленные новые издания, среди которых «Русский вестник» и «Русская беседа» (1856), «Русское слово» (1859), «Время» (1861) и «Эпоха» (1864). Меняют лицо популярные «Современник» и «Библиотека для чтения». На страницах периодических изданий формулируются новые общественные и эстетические программы.
В мае 1956 покончил с собой Фадеев, который в предсмертной записке обвинил власти в массовых репрессиях и убийствах самых талантливых людей страны.
Для религиозной критики характерно использование терминологии, происходящей из богословского или евангельского языка. Однако если эта критика не мыслит себя отделом богословия, для нее характерно также стремление ввести в практику слой собственной терминологии, созданной на основе переосмысленных, видоизмененных слов тех же сфер.
1800—1810-е годы современные исследователи определяют как эпоху предромантизма, зародившегося на русской почве в недрах сентиментализма и отразившегося в художественной литературе, живописи, теоретических и литературно-критических воззрениях этих лет.
Одно из самых ярких явлений в русской литературной критике последней трети XVIII в — зарождение и расцвет сентименталистской критики.
Символисты представляли собой организованное направление в литературе со своей четко разработанной критической программой и поэтикой. Теоретизировали они все, в особенности Мережковский, А. Белый, Иванов. Предтечей их был философ В. Соловьев.
Социологическая критика – это критика магистрального направления в 20-30-е годы, она поддерживалась государственной властью.
Для массовой литературной критики 1920—30-х годов литература являлась отражением действительности, а, следовательно, — ее продолжением. В связи с этим вырабатывался такой подход к искусству слова, при котором оно становилось сферой идеологического воспитания и образования. Основной функцией искусства они считали функцию воспитательно-организующую.
Продуктом новоисторических исследований становится не только научное познание литературы, но также «популярное литературоведение» с большим потенциалом биографического описания (так, в орбиту нового историзма вписываются некоторые новые книги из серии «ЖЗЛ»).
Такая критика оказалась востребованной известной частью читателей, которые сформировались постсоветской действительностью и вкусы которых отличаются примирительной эклектичностью.
Из всех литературных течений начала XIX в. наибольшим творческим потенциалом, как покажет время, обладал романтизм. Признав личность высшей ценностью бытия, европейские и русские романтики обратились к «внутреннему миру души человека, сокровенной жизни его сердца» (Белинский).